О бедном БАГАЦе замолвите слово

БАГАЦ сейчас не ругает только ленивый. Особенно среди правых, особенно среди "русских". Во всем он виноват: и нелегалов в страну запустил, и "интифаду" очередную развязал своим попустительством, и сейчас блокирует действия правительства по стабилизации обстановки. Если бы, дескать, не БАГАЦ, то мы бы всем как вдарили – только пух и перья из хвоста бы посыпались. И никто не задается вопросом, откуда у БАГАЦа полномочия отменять решения правительства и чем вообще эта структура должна заниматься?

Что такое БАГАЦ?

БАГАЦ ("бейт-дин гавоа ле-цедек", "Высший суд справедливости") – это одна из функций израильского Верховного суда. Вообще-то Верховный суд занимается обсуждением апелляций, поданных на решения областных судов, и вынесением окончательных решений по этим вопросам. При этом решение Верховного суда является прецедентным для всех судов более низкого уровня, хотя сам себе Верховный суд прецедентов не создает. Но кроме этого, Верховный суд имеет право рассматривать прямые апелляции граждан и общественных организаций против действий правительства и государственных структур (министерств, армии и пр.), и это та его функция, которая называется БАГАЦ. Предполагается, что Верховный суд в этой его ипостаси является инструментом защиты граждан от произвола государственной машины.

В Базовом законе "О судопроизводстве" (1984 г.) о полномочиях БАГАЦ сказано: "Заседая в этой роли, [Верховный суд] будет обсуждать темы, в которых он видит необходимость поддержать справедливость, и которые не находятся в компетенции любого другого судебного органа". В частности, БАГАЦ имеет право выносить решение об освобождении незаконно заключенных или задержанных, требовать каких-то действий или отказа от действий государственных или муниципальных органов в соответствии с законом, определять границу законных полномочий тех или иных органов и пр. Иными словами, есть закон, и есть факт, что чиновники на местах не всегда хорошо его знают; а даже если знают, зачастую игнорируют по каким-то причинам, кажущимся им важными. И вот тут-то гражданин, права которого оказались ущемлены, может найти справедливость в БАГАЦе. Казалось бы – как мудро, как логично!

Все это было так до начала 70-х годов. В 1970-м году тогдашний глава Верховного суда судья Шимон Агранат постановил, что отныне "гражданин, пришедший с жалобой на решение или действие властей, не обязан более доказывать, в отношении этого дела, что это решение или действие ущемляет его права". Это была тихая революция, но ее никто не заметил. Почему революция? Потому что данное решение фактически давало БАГАЦу полномочия "конституционного суда", при отсутствии Конституции и при отсутствии в существующем законодательстве каких-либо намеков на такие полномочия Верховного суда.

В государствах, имеющих Конституцию, она является Основным законом, которому не может противоречить ни один закон, принимаемый законодательным органом; специальный Конституционный суд проверяет правильность и законность постановлений правительства и действий государственных институтов безотносительно к жалобам конкретных пострадавших, и в случае несоответствия или нарушения налагает запрет или отменяет решение, если оно противоречит Конституции.

Однако в Израиле нет Основного закона. Есть серия "базовых законов" ("хукей а-есод"; этот термин иногда неправильно переводится на русский язык как "основные законы", хотя он определяет не приоритетность, а исходность данных законов), которые, как предполагали законодатели, могут в перспективе быть взяты за основу будущей израильской Конституции. А пока Конституции нет, "базовые законы" не имеют законодательного приоритета перед всеми прочими, кроме некоторых из них, которые содержат специальные "защищенные" пункты. Если новопринятый закон противоречит "базовому закону" в той области, которая подходит под "защищенный" пункт, то новый закон может быть принят только абсолютным большинством Кнессета (61 голос). Но нету такого, чтобы вообще не мог быть принят закон, вступающий в конфликт с "базовым законом". Нет и никакой разницы в условиях принятия обычных или "базовых" законов.

Постановление Аграната создало ситуацию, при которой любое юридическое лицо, даже не имеющее израильского гражданства (после Шестидневной войны полномочия БАГАЦа распространились на все захваченные территории и их жителей), могло оспорить любой закон, принятый парламентом, и любое действие государственных структур (например, армии и полиции), даже если это действие не имеет к подателю жалобы никакого отношения. Это дало возможность возникновению и процветанию таких организаций, как "Шалом ахшав" (1978), "Новый израильский фонд" (1979, возник в США), "Бэцелем" (1989), "Махсом уотч" (2001), "Еш дин" (2005) и других. Эти организации подавали и подают на правительство и местные власти в суд даже в ситуациях, когда "пострадавших от произвола властей" нет и быть не может – как, например, в "деле Маале Рехавам" (май 2014 г.), когда по постановлению БАГАЦа было разрушено 7 домов, выступающих за границу поселения, притом что окрестности поселения – гористая пустыня, в которой арабы не живут, и земли никому не принадлежат.

Единственное право "конституционного суда", которого постановление все-таки не дало БАГАЦу – это право инициировать судебное обсуждение законов самостоятельно. Для начала разбирательства в БАГАЦе и тогда, и сейчас требуется хоть чья-ниудь жалоба. Но судя по тому, насколько просто инициировать жалобу (от чьего угодно имени), эта формальность тоже скоро будет забыта.

Почему этот переворот стал возможным именно в 1970-м году?

Похоже, что это связано с внешне-политической ситуацией, в которой оказался Израиль, и с идеологическим кризисом, который начался после Шестидневной войны и усилился после Войны Судного дня.

Шестидневная война принесла Израилю Иудею и Самарию – колыбель еврейского народа и еврейской государственности, объединение Иерусалима и Храмовую гору. После первой эйфории, шофара рава Горена и слез парашютистов у Котеля, постепенно в сознание людей стал проникать вопрос: а что нам со всем этим делать? Признать, что пришел Машиах, и строить государство Галахи? Отказаться от религиозного значения этих объектов и открыть на Храмовой горе ресторанчик "Небесные врата"? Второе было дико даже для ультра-светских мапайников. Первое было не менее дико, для большинства израильтян. Так зачем же нам эти земли? Только ради укрепления безопасности? Тоже дико!

Подливал масла в огонь и тот факт, что и безопасности-то эти завоевания не принесли. Почти сразу после завершения Шестидневной войны началась "война на истощение" с Египтом. Это было как удар ниже пояса, сравнимо разве что с историей из хроники Исхода – нападением кочевого народца амалекитян на евреев, для которых только что расступилось Красное море и которых вел в огненном столпе сам Всевышний.

Евреи никогда не любили воевать, и вечная мечта израильтян - так называемая "последняя война", после которой соседние страны согласятся жить с нами в добром соседстве: ходить в гости, приглашать на фестивали, совместно развивать экономику и т. п. После Шестидневной войны, казалось бы, эта мечта сбылась – армии всех соседних стран были разгромлены наголову! Но пришло буквально несколько недель, и военные действия, хотя и ограниченной интенсивности, начались снова. После недолгой эйфории это был шок. Оказывается, войне конца не видно!  

Израиль предпринимал более или менее эффективные контр-действия на египетском фронте и против арафатовских террористов, действующих с территории Иордании, но люди там гибли, и нервы у руководства постепенно сдавали. И когда в 1970-м году при посредничестве США удалось подписать с Египтом договор о прекращении огня, Израиль схватился за это "заступничество" США, как за спасительную соломинку. Это был переломный пункт.

До сих пор у правящих кругов был подход – брать на себя ответственность за судьбу страны. С этого момента появилась тенденция сваливать с себя ответственность.

Вопрос только – на кого?

США были тогда единственным поставщиком оружия для Израиля. Наша разведка отлично видела, что египтяне не соблюдают условия договора и разворачивают свои зенитные установки вплотную к Суэцкому каналу (тогдашняя линия прекращения огня), но уверения США, подкрепленные кредитами на 500 млн. долларов для оплаты поставок американского оружия, затмили логику. Через 3 года именно эти зенитки приведут к серьезным потерям в израильской авиации, охраняющей юг Синая, и обеспечат беспрепятственное наступление египетской армии в начале Войны Судного дня. Но процесс потери собственного идеологического стержня и его замену ориентацией на "большого брата" это уже не остановит.

Дальнейшее развитие событий было только делом инерции. Локомотив под названием "мирный процесс" был снят с тормозов и начал движение с ускорением под очень маленьким уклоном. Прошли десятки лет, пока его движение в пропасть стало заметно невооруженным глазом.

Какое отношение все это имеет к Верховному суду? Самое прямое. Верховный суд – единственная государственная структура, которая никому не подчиняется и никому не подотчетна. Это идеальный орган для снятия ответственности с подотчетных структур – парламента и правительства. В ситуации, когда выборные законодательные и исполнительные органы откровенно и раз за разом нарушают волю своих избирателей, когда их деятельность не имеет твердого национально-ориентированного стержня и носит волюнтаристский характер, и невозможно предугадать, к каким последствиям приведет – им нужно иметь возможность спрятаться за спину авторитетной и неподотчетной структуры, которая "разберется" и решение которой невозможно будет оспорить. Другое дело, что, поскольку львиная доля членов этой структуры – светские либералы, идеологическую направленность ее решений нетрудно предугадать.

Несколько фактов

В 70-е годы "судебный активизм" БАГАЦа почти не проявлялся. В 80-е годы суд уже отменял административные решения властей, если приходил к выводу, что они "страдают крайней неразумностью" ("хосер свирут кицонит", формулировка в одном из решений). Тогда же впервые начали приниматься иски от общественных ("правозащитных") организаций.

В начале 90-х, после принятия Базового закона о достоинстве и свободе человека и Базового закона о свободе занятости, Верховный суд во главе с Аароном Бараком провозглашает "революцию в законодательстве" ("маапеха хукатит"), согласно которой отныне БАГАЦ может отменить любое решение парламента и правительства, если оно противоречит одному из этих двух Базовых законов, объявленных самим же БАГАЦем "конституционными" (все эти заявления прозвучали от судей, а не от законодателей! Многие высокопоставленные юристы, в том числе отставные судьи самого БАГАЦа, называли их тогда необоснованными и по меньшей мере странными). В 90-х годах БАГАЦ отменяет 2 закона Кнессета, в следующем десятилетии – 4 закона, и наконец за прошедшие неполные 5 лет нынешнего десятилетия отменены уже 6 законов. Причем, за это время БАГАЦ запретил вещание "7-го канала" (нарушение свободы слова!), легализовал "план размежевания" (нарушение права на собственность, на свободу передвижения, личную свободу, неприкосновенность частной жизни и пр. – почти всех статей Базового закона о достоинстве и свободе, который сам же БАГАЦ назвал "конституционным" и придал ему высшую ценность!), отменил обе версии закона о нелегалах (встав против правительства на защиту лиц, не являющихся ни гражданами страны, ни законными резидентами, ни жителями оккупированных территорий). При этом БАГАЦ раз за разом разрешает баллотироваться в Кнессет лицам, отрицающим еврейский характер государства Израиль и его целостность (что противоречит Декларации независимости и Базовому закону о достоинстве и свободе), хотя еще в 1965-м году Верховный суд запретил баллотироваться целой арабской партии, которая выражала такие идеи ("дело Ярдора").

Из приведенных фактов очевидно, что судебный активизм БАГАЦа нарастает, как снежный ком, параллельно с нарастанием коллапса законодательной и исполнительной власти. Если угодно, БАГАЦ заполняет вакуум власти. Можно ли его в этом обвинять? Кто виновен в этом на самом деле?

Все призывы "обуздать БАГАЦ", "поставить его на место", превратить в выборный орган, подчинить народным избранникам и пр. – беспочвенны и наивны. Некоторые из них даже опасны, потому что покушаются на независимость последней инстанции, в которой гражданин еще может найти управу (теоретически) на потерявшие все ориентиры государственные институты. Эти призывы похожи на кусание палки, при том что игнорируется рука, которая ее держит. Ведь упомянутые действия и декларации БАГАЦа, начиная с заявления Аграната, не имеют никакого источника в законе (а следовательно, и силы) и могут быть просто проигнорированы законодательными или исполнительными органами. Но эти органы раз за разом выбирают покорно склонить голову, признавая главенство Верховного суда над выборными органами власти. Единственное, чем это можно объяснить – это желанием снять с себя ответственность любой ценой.

Объяснить, но не оправдать.

Храмовая гора и ножевое нашествие

Источник макета: Би-би-си - Русская служба

"Меч приходит в мир – за судебную волокиту, за искажение суда и за вынесение решений в вопросах Торы не в соответствии с еврейским законом (галахой)" – Мишна, трактат "Пиркей авот" 5:8

"Если станешь свидетелем того, что [твое] поколение постигают многие несчастья, иди и проверь, каковы судьи Израиля, потому что все бедствия, которые приходят в мир, приходят только из-за судей Израиля... И не восстановит Всевышний Своего присутствия в еврейском народе, пока не исчезнут из еврейской среды дурные судьи и судебные исполнители" – Гемара, трактат "Шабат" 32:2

Невозможно однозначно сказать, что конкретно спровоцировало нынешнюю вспышку насилия на Святой Земле. Может, это результат многолетнего подстрекательства со стороны арабских лидеров, которое в некий случайный момент переполнило какую-то чашу и вылилось в реальные действия. Может, толчком послужила смена начальства в Иерусалимском полицейском округе и последовавшие за этим устрожения в пресечении арабских провокаций на Храмовой горе. Но несомненно одно: "ножевое нашествие" непосредственно связано с тем, что происходит на Храмовой горе. С тем, что МЫ делаем на Храмовой горе (что делают там арабы, в данной связи не важно).

Что же мы там делаем, и чего не делаем из того, что было бы нужно?

Отношение к Храмовой горе очень сильно отличается между двумя ветвями ортодоксального иудаизма – между "харедим" и "религиозными сионистами". Различие это имеет корни в базовой концепции Геулы (Избавления), которая у этих двух течений различна, хотя в обоих случаях имеет источники в высказываниях еврейских мудрецов древности.

С точки зрения "харедим", еврейский народ не может "начать Избавление" по своей инициативе, даже если для этого открылось окно возможностей. Под Избавлением в данном случае понимается массовый переезд в Землю Израиля, восстановление еврейской государственности на Святой Земле, воссоздание Сангедрина и строительство Храма. Это действия, которые евреи могли бы предпринять без чудесного вмешательства Свыше. Что было бы дальше – вопрос, потому что службу в Храме могут совершать только коэны, которые имеют документы или свидетелей, что они "полноправные" (т. е. не потеряли коэнские права из-за некоторых нарушений за все время Изгнания), а в наше время, как резонно предположить, никто такими доказательствами не обладает. Поэтому реально начать службу в Храме можно будет только после восстановления пророчества.

Современные "харедим" считают на основании некоторых намеков в древних текстах, что последнее Избавление должно обязательно начаться чудесным образом, хотя многие духовные авторитеты прошлого были с этим не согласны (в частности, Виленский гаон). Позиция "харедим" предполагает, что, пока не начались чудеса, любая попытка заявления наших прав на Землю Израиля и, в частности, на Храмовую гору – это выражение нашей непокорности воле Всевышнего, бунт. Поэтому они категорически против попыток восхождения евреев на Храмовую гору (а не из-за "осквернения мертвыми", как ошибочно утверждают некоторые; тот, кто "осквернен мертвым", не имеет права заходить только в "хейль" – Храмовый двор и прилегающее к нему ограждение, а эта территория в наше время помечена и еврейские посетители туда не заходят. Некоторые виды осквернений не позволяют заходить и на Храмовую гору, но их можно снять в большинстве случаев окунанием в микву). Соответственно, то, что на Храмовой горе хозяйничают арабы, "харедим" считают неизбежностью, бороться с которой бессмысленно, коль скоро время Избавления еще не настало. С таким же успехом по этому мнению мы ничего не должны были бы делать, если бы на месте Храма был бы лес или свалка.

Религиозные сионисты придерживаются иного мнения. Они считают, что евреи имеют право предпринимать шаги, материализующие начало Избавления – организовывать массовую репатриацию, создавать государство, а некоторые из них пытаются собрать Сангедрин и предъявлять наши права на Храмовую гору. Правда, эти "предъявления прав" выглядят весьма карикатурно. Ведь по современным правилам, установленным светскими властями, евреи не имеют права даже молиться на Храмовой горе. А подниматься на Храмовую гору еврей может только для исполнения заповеди. Какую заповедь исполняет еврей на Храмовой горе, если ему не дают там даже сказать коротенькую молитву? Злить арабов? Нет в Торе такой заповеди.

Кроме того, поднятие евреев на Храмовую гору приводит к еще одной, гораздо более серьезной проблеме – необходимости присутствия на территории комплекса Аль-Аксы еврейских полицейских. А это уже непосредственно территория Храма. Полицейские не обращают внимания на разметку и перемещаются по всей площади комплекса, как того требуют их служебные обязанности, заходя и в "азару", и даже в "кодеш-кодашим". Это было бы оправдано с точки зрения Торы, если бы речь шла о защите жизни евреев в ситуации, которой нельзя избежать (так, солдаты действующей армии имеют право нарушать субботу ради освобождения страны от захватчиков или предотвращения агрессии). Очевидно, что защита людей, из принципа, а не по какой-то необходимости, поднявшихся на Храмовую гору, может оправдывать тяжелое нарушение Торы полицейскими только с очень большой натяжкой.

Впрочем, я не ставлю своей целью критиковать или оправдывать ту или иную позицию, потому что обе они – идеология и политика, а не Галаха (практический закон Торы). А Галаха, по всей видимости, ни одну из спорящих сторон не интересует.

Если бы Галаха интересовала лидеров "харедим", они никогда не согласились бы передать Храмовую гору ВАКФу после ее освобождения, потому что Галаха запрещает проникновение на территорию Храма неевреев точно так же, как оскверненных мертвым телом евреев. Мечеть Омара (один из элементов комплекса Аль-Акса) стоит примерно там, где в нашем Храме стоял главный жертвенник, то есть в месте, куда имеют право заходить только ритуально чистые коэны во время храмовой службы. Неевреи, как и оскверненные мертвым евреи, должны останавливаться перед "хейлем" (там, где сейчас разметка). Допустим, мы не можем строить Храм и приближать Избавление, но зачем своими руками запускать неевреев туда, где по Торе им нельзя находиться? Можно было бы, например, поставить вместо разметки сплошной забор и пускать к нему по очереди для молитвы евреев и мусульман – скажем, в разные дни.

Если бы Галаха интересовала лидеров "вязаных кип", то они объяснили бы своим адептам, что в ситуации, когда закон нашей собственной страны запрещает евреям молиться на Храмовой горе, подниматься туда нельзя, потому что нет возможности выполнить там какую-либо заповедь (а восходить на Храмовую гору по Торе можно только ради исполнения заповеди, см. выше; само же восхождение заповедью не является).

Наши духовные лидеры, Судьи Израиля, могли бы, скажем, внести в очередное коалиционное соглашение со светским правительством пункт об отмене запрета на молитву в этом святом месте, могли бы в свое время не допустить позорного захвата горы ВАКФом или добиться ограничения его полномочий. Они могли бы устраивать демонстрации ради святости Храмовой горы, так же как "харедим" устраивали демонстрации, требуя закрытия своих районов на шабат, а религиозные сионисты – против выселения форпостов. Как минимум, они могли бы публично развенчать неизвестно откуда взявшееся понятие "статус-кво", которое трактуется арабами совершенно произвольно – и это объяснимо, потому что никто и никогда его не определял.

Почему-то многие считают, что соблюдение некоего "статуса-кво" является требованием мирного соглашения между Израилем и Иорданией (1994 г.). Это полная ерунда. В договоре с Иорданией по поводу статуса Иерусалима и святых мест сказано только следующее:

1. Каждая из сторон сделает возможной свободу доступа к местам, имеющим исторический или религиозный смысл.

2. В связи с этим, в соответствии с Вашингтонской декларацией, Израиль уважает нынешнюю особую роль Хашимитского королевства Иордания в святых для мусульман местах Иерусалима. Когда будут проводиться переговоры о постоянном статусе, Израиль предоставит высокий приоритет исторической роли Иордании в этих святых местах.

3. Стороны будут действовать вместе для улучшения межконфессиональных отношений между представителями трех монотеистических религий, с целью улучшить религиозное взаимопонимание, обязательства перед нравственностью, свободу вероисповедания, терпимость и мир (источник – сайт Кнессета, мирный договор с Иорданией, пункт 9).

Как видим, договор составлен в достаточно путаных и общих фразах, чтобы ни к чему не обязывать реально ни одну из сторон. "Уважение исторической роли Иордании" выглядит особенно смешно, если вспомнить, что это государство впервые возникло на карте в 20-м веке. Есть требование доступа к святым местам, но оно обоюдное (следовательно, несоблюдение этого требования одной из сторон справедливо влечет аналогичную реакцию другой). Никакого "статуса-кво" нет.

Поэтому еврейским духовным лидерам обоих ортодоксальных направлений не составило бы особого труда выработать взаимоприемлемый подход к вопросу о Храмовой горе, основанный исключительно на Галахе. Этот подход они предложили бы правительству как основу для урегулирования конфликта, тем более что с мусульманской стороны на данный момент просто не с кем разговаривать. По всей видимости, это был бы полный запрет на посещение Храмовой горы кем бы то ни было, включая туристов.

Объяснить это международному сообществу тоже было бы несложно. У нас – демократия и равенство всех религий. Если по мусульманским законам евреи не могут подходить к мечети Аль-Акса, а по еврейским законам неевреи не могут входить на территорию Храмового двора, и оба объекта представляют собой примерно одно и то же место, то равенство перед законом страны требует не пускать туда ни тех, ни других. Галаха торжествует!

Проблема заключается в том, что религиозных лидеров в общественных вопросах интересует не столько Галаха, сколько сохранение "самобытности" своих общин. Одни начертали себе на знамени образ жизни местечковых евреев, и отстаивают этот образ любой ценой, вплоть до поддержания разрушения еврейских поселений в земле Израиля (а ведь жить в земле Израиля – это не только религиозная обязанность, но и многовековая мечта тех самых местечковых евреев!). А другие выбрали себе амплуа "крутых парней" из знакомых нам по истории национально-освободительных движений – и тоже играют эту роль по мере своих сил. А не надо себе придумывать ни идеологий, ни ролевых игр. Надо просто жить по Торе.

Потому что Галут – это не отсутствие своей страны. Галут не вышибить плечом и лопатой, потому что сидит он у нас в мозгах. И вовсе не очки на носу или городской образ жизни являются его символом. Его символ – местничество, и его главный атрибут – отношение к еврейскому Закону как к дышлу, как к инструменту, обслуживающему общинные интересы. Пока мы не начнем относиться серьезно к этому Закону во всей его полноте, а не только в том, что консистентно с нашим образом жизни и нашим мировосприятием, пока наши Судьи и Лидеры не выйдут вперед и не поведут нас к цели, указанной Всевышним, вместо того чтобы исполнять роль овчарок, загоняющих в стадо блудных овец – Галут останется с нами. И вместе с ним – ненависть окружающих народов.

Не наша земля, или Шошана против Ханин*

Многовековая олива, которая
дала новую крону

Начиная эту статью, я еще не знала, насколько она актуальна. Она была задумана как дань памяти супругам Хенкиным, расстрелянным из засады на глазах четырех малышей, оставшихся круглыми сиротами. Но с тех пор погибло еще двое и ранено около десятка евреев - за неполную неделю. Те, кто еще не понимают, что очередная арабо-еврейская война в разгаре, в лучшем случае – страусы, прячущие голову в песок. И эта война должна, обязана быть последней.

Обычная реакция обывателя на очередной теракт – "Доколе?!" До каких пор они не дадут нам просто жить?! Ведь мы ничего не хотим чрезмерного. Хотим жить и работать, растить детей. Хотим быть страной, как все нормальные страны.

Как все нормальные страны...

Когда пытаешься осмыслить какое-то негативное явление и понять, что может его остановить и когда оно закончится, то самым правильным будет разобраться, с чего оно началось. Арабо-еврейское противостояние на национальной почве в Земле Израиля началось после конца Первой Мировой войны и публикации Декларации Бальфура, а еще точнее – после того, как в страну приехала сионистско-социалистическая, светская "вторая алия" и укрепила свои позиции в "ишуве".

"Вторая алия" на самом деле не была не только "второй", но и десятой. Евреи возвращались в Сион всегда: и в самые тяжелые годы, когда Иерусалим лежал в развалинах, а евреям было запрещено не только владеть землей, но и заниматься большинством ремесел, и в годы "просветов", когда более просвещенные или просто разумные правители давали деятельным и непритязательным евреям покровительство ради развития края. Весь 18-й и 19-й век в Землю Израиля текли потоки репатриантов, особенно усилившись после заявления Виленского Гаона (духовный лидер европейского еврейства в конце 18 века) о том, что "все сроки [Избавления] уже прошли и надо просто ехать в Землю Израиля и налаживать там жизнь".

Около 300 учеников Виленского Гаона репатриировались в начале 19 века, став одной из многочисленных крупных групп переселенцев. Одним из их лидеров был рабби Гиллель Ривлин из Шклова, предок нынешнего президента Израиля. Внук рабби Гиллеля в числе других известных раввинов был основателем первых кварталов Иерусалима вне крепостных стен, другие известные "литваки" стали первопроходцами многих еврейских сельскохозяйственных поселений.

Сейчас мало кто знает, что в фойе знаменитой сельскохозяйственной академии "Миквэ Исраэль" была выбита на стене надпись из пророка Иеремии: "Господь – надежда Израиля (буквальный перевод выражения "Миквэ Исраэль" – Ш. Б.), все оставляющие Тебя будут посрамлены" (Иеремия 17:13), а в уставе товарищества, основавшего Ришон Ле-Цион, был пункт, который запрещалось когда-либо отменять: "Жители поселения обязуются... жить по законам Торы и народа Израиля" (это приводит историк Ф. Кандель в своей книге "Земля под ногами"). Эти люди ехали в Эрец Исраэль, чтобы исполнить заповедь Творца мира. Они неустанно повторяли противникам переезда слова мудрецов Гемары: "Лучше жить в Земле Израиля, в городе, большинство жителей которого – неевреи, чем за ее пределами в городе, большинство жителей которого – евреи". Даже почти полностью секуляризованные "билуйцы" записали в своем Уставе, что членам их движения запрещается нарушать субботу.

Были ли у этих поселенцев столкновения с арабами? Конечно, были – как и у арабов между собой. В Палестине творился беспредел, повсюду хозяйничали банды грабителей, в основном бедуинов. Но это были столкновения на криминальной почве: грабежи, кровная месть, попытки захвата сельхозугодий. Конфликт улаживался, и стороны вновь становились добрыми соседями. Евреи создавали рабочие места, и арабы были этим очень довольны. Они даже считали добрым знаком, что "сыны Израиля" возвращаются на землю, обещанную им Всевышним (это также приводит Кандель). Не изменила ситуацию и массовая "первая алия".

Эта ситуация сохранялась вплоть до 20-х годов ХХ века – до того, как "вторая алия" фактически захватила власть в "ишуве".

"Вторая алия" ехала с совершенно другими идеалами. Место "Земли Израиля" с ее заповедями занял "национальный очаг еврейского народа" (притом что еврейская нация составляла только 10% населения Палестины), а место воли Всевышнего – "историческое право", основанное на археологических находках трехтысячелетней давности, а также сомнительный аргумент "невозможности жить в других местах из-за опасности погромов". Это был чистой воды национализм, и он породил ответный национализм – жестокий и кровавый.

Целью светских сионистов было создание для евреев "государства, как у всех народов". Минуточку, где-то мы это уже слышали! Правильно – в книге пророка Шмуэля. К Шмуэлю приходят представители евреев и просят "поставить им царя, как у всех народов". В Торе есть заповедь "поставить царя" – то есть, создать на Святой Земле независимое еврейское государство с центральной властью. Но евреи не имели в виду выполнить заповедь Торы. Они хотели "царя, как у всех народов": у всех народов есть царь (свое государство), а чем мы хуже? И Всевышний отвечает Шмуэлю: "Не тобой пренебрегли, Мной пренебрегли...". Но раз евреи так хотят – Всевышний дает им царя. Книга Шмуэля подробно описывает, к чему привела эта "инициатива". Вплоть до того, что испрошенный народом царь чуть не убил царя Давида – того, кому действительно предназначалось стать избавителем Израиля.

Мы не знаем, как развивались бы события в Земле Израиля после Первой Мировой войны, если бы не деятельность Вейцмана, Бен-Гуриона и их товарищей. Скорее всего, еврейское государство все равно было бы создано международным сообществом после Второй Мировой войны – тогда, когда разваливались колониальные империи и многие народы мира получали независимость. И соотношение численности евреев и арабов в нем было бы совсем другим – не один к двум в пользу арабов, как оказалось к 1948 году. Ведь квоты на въезд евреев, которые постоянно уменьшались, Британия ввела после публикации "Белой книги" Черчилля, которая стала реакцией на арабские погромы начала 20-х годов. Если бы арабы не боролись с сионизмом (и если бы Англия не опасалась усиления сионистов, что грозило ей потерей власти в регионе), то не было бы квот, и количество евреев, массово бегущих от нацизма в Землю Израиля, могло сравняться с количеством местных арабов и даже значительно превысить его, что отдало бы государство в руки евреев без всякого противостояния. Спасение одних только венгерских евреев, не желавших уезжать в Землю Израиля из-за царствующего там светского сионизма, сравняло бы число евреев и арабов; а ведь при отсутствии квот можно было бы спасти десятки общин!

Важно для нас сейчас только одно: исторические факты подтверждают, что арабская ненависть является реакцией на секулярный сионизм – национализм, и только официальная смена идеологии может это явление уничтожить. Даже те, кто считал или считает, что секулярный сионизм сыграл в исторической перспективе позитивную роль и построил государство, должны признать, что на настоящий момент, судя по тому, насколько "нечем крыть" представителям этой идеологии в противостоянии с арабским национализмом, эта идеология себя окончательно изжила.

А сменить эту идеологию очень просто, и сейчас для этого назрели все предпосылки. Достаточно вспомнить и публично признать, что Эрец Исраэль принадлежит НЕ НАМ... Она принадлежит Всевышнему – Творцу неба и земли, который отдал ее в пользование тому, кому пожелал – потомкам Авраама, Ицхака и Яакова, народу Израиля. И поклялся, что не отдаст ее никому другому. Кто-то хочет спорить со Всевышним? Со священными книгами трех мировых религий? Если такой и найдется, он тут же будет подвергнут обструкции своих же единоверцев (по крайней мере, честных из них).

Вот, например, Ханин Зуаби утверждает, что у евреев нет никаких исторических и политических прав на Храмовую гору. И, черт побери, она права! История пишется интересантами, и особенно теперь, после нескольких десятков лет хозяйничания ВАКФа на Храмовой горе, откуда вывезены десятки тонн "строительного мусора" (по всей видимости, уникальных археологических находок, подтверждавших наличие Храма), ни один историк не докажет, что здесь когда-то было еврейское присутствие. Если, конечно, не использует в качестве аргумента Библию.

А что такое "политическое право"? Это вообще химера! Сегодня парламент издал закон, завтра БАГАЦ его отменил или заблокировал. Вчера какие-то лидеры целовались, сегодня обвиняют друг друга в фашизме. Как на этом можно основывать какие-либо претензии, особенно территориальные?

А вот если мы заявим во всеуслышание, что наше право на Землю Израиля основано на воле Всевышнего, зафиксированной в священных книгах трех мировых религий – тут госпоже Зуаби придется прикусить язычок. Потому что, хотя она и светская, она не может противоречить своему Корану, ведь это будет концом ее карьеры.

А те политические деятели, которые будут пытаться продолжать вести какие-то переговоры об отдаче тех или иных частей Святой Земли другим нациям, станут подобны в глазах всех народов двум воришкам, пытающимся поделить не принадлежащее им имущество.

Ибо Земля Израиля НЕ ПРИНАДЛЕЖИТ нам так, чтобы могли ею распоряжаться. Она дана нам в пользование на определенных условиях. Если мы не соответствуем высоким требованиям, которые предъявляет Всевышний к Своему народу, то Он нас отсюда изгоняет, но ни при каких обстоятельствах не передает эту землю другому народу – ни всю, ни какую-либо ее часть.

Если нам удастся объяснить это международному сообществу, в том числе арабскому, перестав нагнетать обстановку ненависти и апеллируя к религиозной совести верующих мусульман, объяснив им достойную роль "праведных неевреев" в еврейской стране, живущей по законам Творца, соратников в деле исправления мира – с интифадой будет покончено навсегда.

А если мы продолжим говорить на международных форумах о своем праве на "национальный очаг" (до которого другим нациям региона нет никакого дела), о возможности повторения Катастрофы и о том, что мы не такие бяки, как они ("палестинцы") – этому продолжат снисходительно внимать только относительно толерантные европейцы и экономические партнеры из стран "третьего мира", да и то со все менее скрываемой скукой. А гибель наших братьев мы этим не остановим. Как не остановим ее и всеобщей мобилизацией для патрулирования израильских городов и дорог.

___________

* Араб. "ханин" и ивр. "шошана" – название одного и того же цветка.